Россия вымирает

Путин в ужасе от демографического кризиса в своей стране

АВТОР: ПОЛ МОРЛАНД

Доктор Пол Морланд — бизнес-консультант и старший преподаватель Колледжа Святого Антония в Оксфорде. Его последняя книга — «Люди завтрашнего дня: будущее человечества в десяти цифрах».

“UnHerd” 28 марта 2022 года

“Ста сорока шести миллионов [человек] для такой огромной территории недостаточно”, — заявил Владимир Путин в конце прошлого года. С начала шестидесятых годов у россиян не было достаточного количества детей, чтобы заменить самих себя. Уровень рождаемости на Западе также остается на прежнем уровне, но в России проблема усугубляется избыточной смертностью: русские умирают почти на десять лет раньше, чем британцы. Их президент явно обеспокоен тем, что у него заканчиваются подданные.

Это унизительное положение дел, потому что российская власть всегда строилась на фундаменте демографии. Еще в 1830-х годах Алексис де Токвиль предвидел, что Россия станет мировой державой, потому что “Россия — из всех наций Старого Света та, чье население растет наиболее быстро”. Единственной другой страной с таким демографическим потенциалом были Соединенные Штаты. Де Токвиль предсказал, что “каждый из них, кажется, призван тайным замыслом Провидения однажды держать в своих руках судьбы половины мира”. Столетие спустя они были двумя неоспоримыми сверхдержавами в мире.

В начале 20-го века население России составляло 136 миллионов человек, и оно все еще росло, тогда как население других европейских держав начало замедляться. Население Германии составляло 56 миллионов человек, не считая ее колоний, и угроза появления все больших когорт русских рекрутов в царских рядах преследовала руководство Германии; историк и общественный деятель Фридрих Майнеке беспокоился о «почти неисчерпаемом плодородии» славян, в то время как канцлер Теобальд фон Бетманн Хольвег жаловался, что «Россия растет и растет и это является для нас все более страшным кошмаром». Это давление было, вероятно, решающим фактором в прыжке Германии в тьму 1914 года. Государственный секретарь Германии Готлиб фон Ягов писал послу Германии в Лондоне, когда буря собиралась, что «через несколько лет Россия будет готова… И тогда она раздавит нас на суше массой».

Оказалось, что во время Первой мировой войны численности было недостаточно, чтобы компенсировать российскую промышленную и организационную неполноценность. Но ко Второй мировой войне численное превосходство России резко возросло. Несмотря на ужасы Гражданской войны и большевизма, население страны росло примерно в три раза быстрее, чем в Германии в первые десятилетия века. Армия имела бесконечный запас солдат, военная инфраструктура — бесконечный запас рабочих, что дало стране решающее преимущество в сороковые годы. Огромные пространства и ужасная погода помогли, но в конечном счете именно бесконечное количество русской живой силы сокрушило вермахт в самой эпической военной кампании всех времен. Фельдмаршал Эрих фон Манштейн жаловался, сталкиваясь с российскими армиями: “Мы столкнулись с гидрой: на каждую отрубленную голову, казалось, вырастали две новые”.

Но если тогда демографическая мощь подкрепляла российскую мощь, то с тех пор сокращение численности населения подорвало ее. Большинство стран развились из-за высоких показателей рождаемости и смертности, наблюдавшихся на протяжении большей части человеческой истории: по мере снижения смертности, а затем и рождаемости сначала население увеличивается, затем оно выравнивается; в конце концов, оно может сократиться. Но в России этот процесс пошел с удвоенной силой.

На момент своего распада Советский Союз был домом для 290 миллионов человек, что на 50 миллионов больше, чем в США. Сегодня в Российской Федерации насчитывается менее половины этого числа — и менее половины от нынешнего общего числа в США. Во многом это результат потери нерусских республик, включая Украину (население которой на момент начала нынешнего конфликта составляло 43 миллиона человек). Но в конце советского и начале постсоветского периода страна также погрузилась в вакханалию самоубийств и алкоголизма, особенно затронувшую мужчин страны.

Один журналист в России в то время писал о том, как “количество смертей продолжало накапливаться. Люди… падали или, возможно, прыгали с поездов и из окон; задыхались в загородных домах с неисправными дровяными печами или в квартирах с заклинившими замками входных дверей… тонули в результате вождения в нетрезвом виде в водоемах… отравлялись слишком большим количеством алкоголя… умирали в абсурдно раннем возрасте от инфарктов и инсультов”. К началу этого столетия средняя продолжительность жизни российских мужчин была на одном уровне с такими странами, как Мадагаскар и Судан.

Тем временем у русских женщин рождалось все меньше и меньше детей. В последние десятилетия существования Советского Союза среднестатистическая женщина в славянской глубинке, по оценкам, делала шесть или семь абортов в течение своей жизни. Однако население на Кавказе и в Центральной Азии стремительно росло, подрывая позиции русских как этнической группы, составлявшей большинство населения СССР.

Азия не умела говорить по-русски. (Проблемы наличия полиглотов в вооруженных силах были отрепетированы в начале века Австро-Венгерской империей, которая, конечно же, распалась.)

Также стоит признать, что русские мужчины, которые погибли, сражаясь с немцами в сороковых годах, были из семей, состоящих из шести или семи братьев и сестер; те, кто пал, сражаясь с афганцами в восьмидесятых, были из семей из двух или трех человек. Те, кто погибает сейчас, сражаясь на Украине, скорее всего, будут единственными детьми или одним из двух братьев и сестер. Готовность общества нести военные потери падает по мере уменьшения размера семьи; единственные конфликты в современном мире, которые продолжаются годами — от Ливии до Сирии, Йемена и Конго — происходят в местах, где у погибших мужчин много братьев.

После распада Советского Союза Россия сохранила свою численность населения только за счет внутренней миграции. Этнические русские вернулись из теперь уже независимой периферии в сердце Советского Союза. Все чаще люди других национальностей следовали за ними на Северо-Запад, где перспективы были лучше. По крайней мере, полтора миллиона москвичей этнически не русские, некоторые из таких мест, как Азербайджан и Узбекистан, другие из мусульманских регионов России, таких как Татарстан. В 2013 году мэр Москвы поклялся, что в городе больше не будут строить мечети, надеясь воспрепятствовать новой исламской миграции.

Путин никогда публично не выражал беспокойства по поводу этнического состава современной России, но этот демографический кошмар преследует его и формирует его мировоззрение. В 2006 году он начал проводить политику поощрения многодетных семей. А в прошлом году он посетовал: “У нас чуть более 81 миллиона человек трудоспособного возраста. Мы обязаны увеличить это число к 2024 и 2030 годам. Это один из факторов экономического роста. Не говоря уже о геополитической составляющей этого важного вопроса”. При примерно при 1,5 детях на одну женщину Россия по-прежнему сокращается. В следующем десятилетии население России, по прогнозам, будет сокращаться примерно на 300 000 человек в год, хотя некоторые предполагают, что сокращение будет намного быстрее — возможно, на 12 миллионов в ближайшие 15 лет.

Эта неуклонная депопуляция — нечто большее, чем досадная помеха; это стратегическая головная боль. Огромные размеры России были подкреплены готовностью ее населения селиться в некоторых из самых негостеприимных мест обитания в мире. По мере того, как население уменьшается, эти места отступают обратно к крупным городам запада и центра и оставляют обширные районы необитаемыми. “В Сибири становится все труднее и труднее находить людей для обслуживания большой инфраструктуры. Все начинает рушиться. И это делает эти места все менее и менее пригодным для жизни, что усугубляет проблему”, — сказал мне один эксперт. Тысячи деревень были заброшены, особенно в отдаленных районах.

Что же делать Путину? “Обеспечение устойчивого естественного прироста населения” было в верхней части указа о национальных целях и стратегических задачах Российской Федерации, подписанного Президентом в 2018 году. Выплаты были предоставлены тем, у кого двое или более детей, которые имеют право на получение все более щедрых социальных пособий. Теперь выплаты выплачиваются тем, у кого есть один ребенок. Но лучшие на сегодняшний день данные свидетельствуют о том, что после скромного восстановления рождаемость снова снижается. На данном этапе неясно, оказала ли эта политика вообще какое-либо существенное влияние.

Конечно, один из способов увеличить численность населения — это аннексировать соседние страны и попытаться убедить свой народ и весь мир в том, что они действительно русские. В конце концов, определениями этнической принадлежности и национальной идентичности можно легко манипулировать. Турция, например, попыталась переопределить курдов как “горных турок”. В 18 веке даже высказывались предположения, что шотландцев следует считать “северными британцами”.

Но если включение украинской идентичности в более широкую российскую было планом Путина, то это привело к обратным результатам. Спецоперация России, несомненно, укрепило у украинцев ощущение того, что их идентичность отличается и что они никоим образом не русские. Виталий Чернецкий, эксперт по славянским языкам, прокомментировал, что “этот кризис активизировал, консолидировал, ускорил развитие этой новой гражданской идентичности, когда люди, которые никогда в жизни не говорили по-украински, внезапно сделали сознательный выбор приложить усилия, чтобы начать говорить на украинском языке публично”.

Между тем, военная спецоперация может подорвать планы Путина по повышению рождаемости в центре России. Поскольку санкции начинают действовать, средств для щедрых выплат родителям просто не будет. Напротив, экономические трудности, с которыми сейчас приходится сталкиваться российскому населению, вероятно, еще больше снизят рождаемость.

И чтобы усугубить проблему, многие русские будут стремиться эмигрировать. В советское время говорили, что диссиденты пытались изменить неизменное, отказники — оставить неизменное. Путинская Россия кажется неизменной, но пока ее можно оставить. По оценкам, только за первые десять дней конфликта страну покинуло 200 000 человек; миллионы других, вероятно, последуют за ними, каким бы ни был исход — отчасти для того, чтобы отвергнуть режим, отчасти для того, чтобы избежать надвигающегося экономического кризиса, спровоцированного санкциями, с которым столкнулась страна.

Тем временем Россия теряет тысячи молодых людей в спецоперации на Украине. Многим чуть за двадцать, у них вряд ли будут дети, что не сулит ничего хорошего для России. Уже стареющая и сокращающаяся нация просто не может выдержать такую кампанию, которую она вела в прошлом. Ее дни значительно превосходящей людской силы прошли. Долгая, изнурительная война, за которой последует кровавая оккупация, искалечит ее.

Источник: https://unherd.com/2022/03/russia-is-dying-out/