— Брат Иосиф, в течение 15 лет вы являетесь ежедневным свидетелем чуда мироточения. Произошло ли «привыкание» к этому чуду?

Нет, к этому привыкнуть нельзя, как нельзя привыкнуть к чуду вообще. Это как если бы совершение евхаристии для священника стало бы привычным рутинным действием. Я думаю, что каждый священник, который понимает, что значит быть священником, и что значит власть, данная ему Богом для того, чтобы хлеб претворился в Тело, а вино в Кровь, не может к этому таинству привыкнуть. Для меня чудо мироточения ежедневно воспроизводится. Я никогда к нему не привыкну. Я никогда не подхожу к иконе с любопытством, чтобы проверить откуда и сколько истекает мира. Многие ко мне обращаются с вопросом, сколько литров мира истекает в день. Это меня никогда не интересовало.

Мы никогда не должны привыкать к чудесам. Если это произойдет, то чудо перестанет быть чудом. Человек, который понимает, что такое святость и святыня, никогда не сможет к чуду привыкнуть. Его отношение к таинству будет не как к коробке фокусника, но как к чему-то непостижимому, вызывающему страх и любовь к Творцу.

— Думается, что немало людей считает, что Икона – это ваша личная собственность, и, что вы можете распоряжаться Иконой как угодно. Соответствует ли это действительности, и как вы таким людям отвечаете?

Это не так. Я являюсь лишь хранителем Иконы. Если бы Икона принадлежала только мне, то я бы сидел спокойно дома, не переутомлялся в бесконечных путешествиях из прихода в приход вокруг земного шара и не должен был бы идти навстречу народу Божьему. Когда чудо совершилось, то многие считали, что Икону не надо увозить из Монреаля, потому что чудо началось в Монреале. Я думаю, что в современном мире мы должны идти навстречу людям.

Я никогда не отказывал в посещении приходов, если это зависело от меня. Я думаю, что я посетил почти все приходы нашей Зарубежной Церкви. Только люди не понимают, что это Икона — чудотворная, и мы не можем управлять или распоряжаться ею. Например, однажды я отправился с Чудотворной Иконой из Монреаля в Нью-Йорк, где меня ждал приход, но самолет покрутился над Нью-Йорком несколько раз и вернулся в Монреаль. Что это значит? Для меня ответ ясный: я не должен был туда ехать. Другой раз я сел в такси, и, вдруг, перед нами появилась машина: пришлось резко остановиться. Стекло на киоте Иконы треснуло. С нами ничего не случилось, но мне пришлось вернуться домой, чтобы очистить Икону от битого стекла, а самолет в это время улетел без меня. Я не мог отправиться туда, где меня ждали. Я знаю, что люди говорят, что я капризный, что еду туда, куда хочу, что я непослушный. В июле 1995 г. когда я был в скиту на Афоне, где икона была написана, игумен скита наказал мне совершать земной поклон перед каждой поездкой с молитвой: «Матушка Благослови». После этого, сказал игумен, езжай с Богом. Я верю, что с тех пор, как я начал так делать иногда особенно чувствую в душе потребность направиться в то или иное место.

В наши дни мир очень страдает и большим семьям чрезвычайно трудно бывает поехать в Монреаль на поклонение Иконе. Многим это просто невозможно. Если бы Икона находилась в Монреале все время, то только привилегированные люди могли бы позволить себе провести в самолете 6-12 часов, чтобы поклониться Иконе. Я был в Болгарии, и ежедневно в течение 6 дней, которые я там находился, к Иконе подходило около десяти тысяч душ. Ясно, что эти 60 тыс. человек не смогли бы прилететь в Монреаль из Болгарии. Я думаю, что в наше время, как и во времена Христа, святыни должны идти к людям, как и святость шла к ним. Это не традиция, которую я сам установил. Господу известно, как мне тяжело путешествовать, это влияет на мое здоровье, но я с радостью исполняю это послушание перед Божией Матерью и народом Божиим, который с великой радостью всегда ожидает Царицу Небесную.

Когда Икона бывает в наших храмах, к ней приходят люди из всех православных юрисдикций и иноверцы. Владыка Митрополит указал мне не посещать с иконой храмы других юрисдикций. И до сего дня я с радостью исполняю это послушание. С радостью, потому что чудо всегда происходит в рамках церковной ограды. Вне Церкви чуда не может быть. Я лично думаю, что если мы не будем держать это чудо в Церкви в послушании к нашему Первоиерарху, то получится невероятная анархия, и Икона потеряет свою ценность и значение. Если бы не было послушания, то сегодня — мы в наших храмах, завтра — в каких-то псевдо-православных храмах, а послезавтра — у католиков или протестантов. Я думаю, что если Икона появилась в нашей Церкви, то это благословение именно ей.

— Что труднее всего в вашем положении как хранителя такой святыни?

Самое трудное для меня — это путешествия, передвижения; трудно добираться до аэропортов, где сталкиваешься с современным развращенным миром. Приходится летать в самолетах, где путешествуют деловые и богатые люди, у которых совершенно отсутствует духовность. Но даже в самолетах Божия Матерь отыскивает благочестивых людей. Так, всегда находятся люди, которые интересуются откуда идет благоухание, некоторые даже чувствуют присутствие Божией Матери. Я помню много лет назад я летел из Монреаля в Сан-Луис, штат Миссури. Женщина, сидевшая рядом со мною спросила, что это за благоухание. Когда я ей ответил, что со мной находится чудотворная Икона Божией Матери, женщина заплакала и рассказала, что летит в Нью-Йорк на тяжелую операцию. Со слезами на глазах она сказала, что Божия Матерь нашла ее, и хочет ей помочь. Это произвело на меня большое впечатление.

Позднее я получил письмо от этой женщины, в котором она сообщала, что операция прошла благополучно.
Итак, есть малые чудеса и великие. Малые чудеса способны узреть только люди с чистым сердцем. Я помню однажды в Аргентине, когда мы приехали в провинцию Мисионес (субтропики, глинистое бездорожье) в дождливый сезон, было очень трудно ездить или ходить. Добравшись до храма Покрова Пресвятой Богородицы в местечке Трескапонес, одна матушка заметила, что храм был окружен садом прекрасных цветов, которые появились к прибытию Иконы — за день до нашего прибытия там ничего не было. Когда Икона прибыла, не только появились цветы, но храм озарился солнечными лучами. И только матушка обратила внимание на это чудо. Такими чудесами открывается духовная жизнь человеку.

— Вам много приходится общаться с людьми. Что вы при этом чувствуете?

Общаться с людьми бывает иногда легко, а иногда трудно. Потому что, откровенно говоря, ко мне подходят люди и делятся самыми различными своими скорбями и переживаниями. Афонский игумен, передавший мне Икону говорил мне: «Церковь, в которой нет любви, сострадания и милосердия, это не Церковь». Это поучение глубоко запечатлелось в моем сердце, — так, что с того момента, думаю, никто не может сказать, что я был груб или отказался говорить с кем-либо. Я всех выслушаю с терпением, хотя мне это трудно, так как я плохо понимаю по-английски. Мне приходиться сосредотачиваться, чтобы понять в чем дело. Зачастую трудно отвечать, потому что люди задают вопросы от которых зависит их дальнейшая судьба. Я должен отвечать очень осторожно. Люди забывают, что я не священник. Вязать и разрешать могут только иереи — это большая духовная ответственность. Я думаю, что Господь и Его Пречистая Матерь одарили меня терпением, но порой, особенно когда я и без того чувствую себя очень усталым, от бессмысленных вопросов становится еще тяжелее. Иногда люди ставят ультиматум, требуют от меня помолиться ночью перед Иконой и дать им утром ответ. Есть вопросы, на которые нет сразу ответов. Я прошу дать мне время помолиться Божией Матери — ответ будет со временем. Они не понимают, что у меня нет диалога с Божией Матерью, и я на это не претендую. Пообещав помолиться о ком-то, и я это всегда исполняю, я прошу Божию Матерь вложить слова ответа в мои уста.

— За 15 лет посещения почти всех уголков света с чудотворным Образом у вас было множество встреч с разными священнослужителями. Встречи с кем были особенно впечатлительными? Расскажите вкратце, что именно произвело впечатление.

Одной из таких встреч была встреча с игуменом Климентом афонского монастыря, где я получил Икону. Ему теперь 101 год (игумен Климент отошел ко Господу в начале 1997 г. — ред.). Особое впечатление произвел на меня его образ жизни, его живой ум. Несмотря на его возраст, Бог не отнял у него память, способность руководить духовной жизнью монахов. Это человек, который по сей день физически трудится. Это человек, отдавший Богу все и никогда не заботившийся о материальных благах. Он не искал обогащения и Господь его одарил тонкой духовностью и ясным умом.

Другой человек, о встрече с которым хотелось бы упомянуть — игумения Магдалина (Граббе) из Леснинского монастыря во Франции. Она была глубоко духовным человеком. Также вспоминаю игумению болгарского монастыря м. Серафиму (Ливен) — человека глубоко духовного, не потерявшего контакта с реальностью современного мира. Она обладает универсальным языком, с помощью которого она общается с самыми учеными и с самыми простыми людьми Болгарии. Все чувствуют ее духовность. Этим она дает понять, что духовность выше интеллекта. Она очень умный, образованный и духовный человек. У нее образцовый монастырь — такого я не встречал на Западе. В этом монастыре на первом плане молитва, а на втором труд, и даже во времена коммунистического режима вся Болгария почитала эту обитель. Эта женщина всегда боролась за истину, это исповедник, ценой больших усилий она неизменно держится за старый стиль. Этот уже немолодой человек является символом болгарских старостильников. Она не предала православную веру. Для меня матушка Серафима — ярко горящая лампада перед иконой истинного православия.

Единственный человек, который искренне заботился о моей духовной жизни, единственный, который всегда спрашивал как молюсь и чем дышу, человек, которого многие читатели вашего журнала тоже очень любили и с любовью вспоминают — это архиепископ Антоний Женевский (Бартошевич – ред.). Вечная ему память. Он глубоко чтил Божию Матерь. Будучи 86-летним старцем, он сам водил машину из Женевы в Лесну (более 15 часов езды) на поклонение Божией Матери. Он очень радовался прибытию иконы Божией Матери в его кафедральный собор в Женеве и говорил, что недостоин встретить Богородицу. Этот замечательный человек имел глубокое историческое понятие о Церкви, он лично был знаком с Митрополитом Антонием Храповицким, афонским монахом Кириком-исповедником и с основательницей Лесненского монастыря матушкой игуменией Феодорой. Владыка Антоний Женевский был ее племянником. Божия Матерь явилась владыке Антонию в последний момент его жизни и помогла ему войти в Царство Ее Сына.

— Какое чудо особо запечатлелось у вас в памяти?

Трудно забыть физические исцеления людей, но у меня в памяти всегда стоит духовное преображение людей перед Чудотворной Иконой. Многие подходят к Иконе и начинают плакать. Икона так затрагивает души людей, что они чувствуют потребность причаститься. Это для меня самое великое чудо. Есть много врачей телесных в наши дни, но так мало духовных! У нас нет духовных отцов прежнего калибра. В этом веке священникам очень трудно быть духовными наставниками. Люди страдают, они болеют духовно больше, чем физически. Но как сказано в Священном Писании, когда страдает тело, то душа его ведет, а когда душа страдает, кто ее ведет?

Есть некоторые люди, которые, подходя к Иконе ищут фокуса, но вместо этого чувствуют чудо. Даже не очень духовные люди с благоговением относятся к Иконе и всегда во время богослужений, на которых присутствует Икона, чувствуется святость. Это не только я так говорю, но многие священники подтверждают, что благодать обильно ощущается в присутствии Иконы. Мне думается, что не должно быть так, ибо каждая литургия всегда является благодатной. Но, все же, в присутствии Божией Матери людям как-то легче возноситься горè. Божия Матерь всегда следовала за Своим Сыном, Она близко к Нему стояла, и поэтому, когда Чудотворная Икона находится в храме, нам легче подниматься к Ее Сыну. Нам это дано, потому что у нас нет догмата о непорочном зачатии. Божия Матерь продолжает быть как человеком, женщиной, так и самой великой Святой, которую величают уже 2 тысячи лет на всех литургиях и службах в сотнях песнопений, составленных в Ее честь. Через Божию Матерь Господь нас слышит, Она наша усердная Заступница.

— Почему Икона до сего дня не посетила России? Не послужило бы это на благо православия?

Думаю, что когда Мироточивая Икона поедет в Россию, наступит Пасха среди лета. Но, как я говорил раньше, чудо Мироточивой Иконы происходит в рамках Церкви. И пока у меня нет благословения Первоиерарха моей Церкви, Церкви, где появилось это чудо после прославления всех Новомучеников Российских, я не могу в Россию поехать против воли Первоиерарха. Это было бы непослушание. А в Церкви не может быть непослушания. Мы не можем тайно поехать в Россию, как тать и разбойник через окно. Мы должны войти в Россию через Царские Врата, которые нам откроют достойные люди.

— Во время ваших путешествий с чудотворным Образом вас постоянно окружают верующие. Чем они чаще всего с вами делятся?

Современные люди очень неспокойные, у них конфликт между православной духовностью и современным материальным миром. Сильно развиваются страсти в душах людей. Я пришел к заключению, что у всех есть что-то сходное в страстях: эгоизм, отсутствие любви. Это значительно осложняет их жизнь. У них нет направления; им необходимо иметь ответы на все вопросы. Я думаю, что ответ кроется в изменении образа жизни. Только тогда человек исправится и проблемы исчезнут. Так же и больные, и скорбящие из-за болезней. Многие из них спрашивают почему Бог их наказывает. Я говорю им, что Господь вас не наказывает, что Он вас посетил. Теперь, когда у вас есть время лежать в больнице, посмотрите на прежнюю жизнь, покайтесь, проверьте вашу совесть и заметьте, что Господь вас всегда ожидал, смотрите на прошлое и тогда вы сможете исправить ваше будущее. Господь не наказывает, а Он вас посетил. Благодарите Его.

Многим людям кажется, что священники недоступны, а меня воспринимают, как своего человека. Они замечают, что я стараюсь ко всем относится с терпением и любовью, и поэтому ко мне подходят и иногда задают самые невероятные вопросы или доверяют свои тайны. Я всегда чувствую трагедию современного человека, не знающего Бога, но в глубине души ищущего Его. Люди просят ответы. Я советую им читать Евангелие — там все ответы.

— За эти 15 лет вы побывали на многих приходах. Нашим читателям-пастырям, наверное, будет интересно, каковы особенности тех приходов, где ощущается наиболее духовная, молитвенная атмосфера. Что этому способствует?

Больше всего мне запомнился приход св. благоверного князя Александра Невского в Лейквуде. Каждый раз во время пребывания Иконы там отец настоятель проповедовал о покаянии. Он говорил, что если сегодня нас посетила Божия Матерь, мы не должны подходить к Ней с любопытством, но с чистым сердцем. А для этого надо исповедоваться, каяться. Мне радостно там бывать, потому что служба становится как на Пасху: все причащаются, все радуются. Взирая на это хочется воскликнуть: Христос Воскресе! Призыв к покаянию очень важен, но это во многих приходах забывают; все гордятся, радуются, что у них Икона, приглашают соседей.

— Что вам ваше сердце говорит относительно разделения в Русской Церкви?

Я лично не осуждаю других людей. У меня самого много недостатков. Я молюсь за объединение Церкви и прошу Божию Матерь, чтобы это осуществилось без всякого компромисса, ереси, экуменизма и политического контроля. Когда это осуществится, наступит славный день для всей Церкви. Мы должны следовать примеру наших святых: святителю Иоанну Шанхайскому и Сан-Францисскому, Новомученикам Российским, св. мученице Великой княгине Елизавете. Мы должны снова обратиться к вере, переродиться.

— Что вы думаете об экуменизме и апатии людей, не хотящих выходить из экуменического движения?

Экуменизм — это самая большая ересь. Они (экуменисты) стараются сделать церковь приятной людям, а не наоборот, как это должно было быть. Так случилось у католиков. Угождая людям, литургия у них длится всего 10 минут. В нашей Церкви литургия хранится в чистоте. А апатия — это ужасная вещь. Священники и верующие должны быть готовыми умереть за истину, не забывать, что приобретая здесь врагов, приобретаем Небесного Друга.

— Беспокоит ли вас современное движение сближения т.н. официального православия с Римо-католической церковью?

Нет, ибо Господь сказал: «Не бойся, малое стадо».

— Каковы, на ваш взгляд, самые опасные явления современности для православных христиан?

Прежде всего, американский материализм. Считают, что власть в деньгах и создают из них кумира. В этом заключается трагедия. Чем больше имеют, тем больше хотят; чем больше у нас есть, тем дальше отходим от Церкви. Материализм разрушает Церковь. Мы не должны его впускать в наши души. Мы также не должны впускать в нашу жизнь телевидение, так как ничего хорошего и полезного оно нам дать не может. Мы должны держать наших детей подальше от телевидения. Телевизор предлагает магический мир, а магия всегда плохое дело. Через телевидение мы учимся ужасным грехам. В этом веке три вещи преобладают: деньги, плотская похоть и зрительные развлечения. Они постепенно разрушают человека. Мы, православные христиане, должны остерегаться всего этого. Ужасно наблюдать как телевизионный идол промывает мозги человека, и у человека меняется мировоззрение. Этот демонский аппарат, приучающий нас к греху, не показывает гибельность результата. Апостол говорит, что цена греха — духовная смерть. Мы должны всегда быть готовыми к телесной смерти, но особенно остерегаться смерти духовной. Мы тратим драгоценное время перед телевизором, когда могли бы сделать что-нибудь полезное, прославить Бога. Я с печалью наблюдаю, как многие матери оставляют своих детей перед телевизором ради собственного покоя, а потом эти дети убивают, крадут. А кто был их наставником? — телевизор.

— Наша особая забота о семье и детях. Вы видите много разных семейств, вы любите детей. Как сохранить детские души?

Мы должны учить детей нашим собственным примером. Никогда не надо их обманывать, а то они потеряют доверие. Православное воспитание детей начинается с самого рождения. Не надо ждать какого-то возраста.

— Наша Церковь переживает трудный период. Как нам, духовенству и пастве, не падать духом? Что мы можем сделать в это трудное время, чтобы помочь исправить положение?

Православный христианин, это не просто имя, это образ жизни. Мы должны переродиться. Священники должны стараться вернуть молитву к жизни в домах. Каждый дом должен стать домашней церковью, чтобы родители молились с детьми, чтобы читали жития святых, Священное Писание, обогащая этим свою жизнь. Вместо просмотра футбольного матча, отец должен был бы молиться и читать с детьми, независимо от их возраста. Есть люди, которые ходят в церковь, покупают пачки свечей, но в храме их по-настоящему нет, они не понимают, что там происходит. Созданием домашней церкви это могло бы исправиться: батюшки должны проповедовать своим примером. Верующие должны посещать субботние всенощные, а то требуют много от батюшек, а сами ничего не делают. В церковь надо ходить не только по праздникам, но всегда.

— Ваше личное мнение: следует ли нам в будущем ожидать улучшение, единение, сближение православных сил, или ухудшение. Станет ли «малое стадо» еще меньше?

Уменьшения малого стада не надо бояться, ибо Христос всегда с нами. Пришло время стать исповедниками и не забывать, что врата ада никогда не одолеют Церковь. Уже все идет ко времени Антихриста: объединение Европы, глобальная экономика… Мы не должны стесняться перекреститься или молиться находясь среди иноверцев, ибо кто будет исповедовать Христа здесь на земле, того Христос будет исповедовать перед Отцом Своим Небесным. Тот, кто будет верен в малом, тот будет верен в великом, когда потребуется. При возможности стать исповедниками, мы не должны это упустить. Потеряв земную жизнь, обретаем небесную. Мы не должны бояться смерти за Христа.

— Что бы вы хотели сказать читателям журнала «Русский пастырь»?

Как простой мирянин я ничего не могу советовать пастырям, но умоляю, помогайте друг другу как братья во Христе. Живите во единении — братская любовь самая главная. Не будьте ревнивы друг к другу. Независимо от того, кто старше, кто важнее — все вы драгоценные камни перед Господом; вы можете отпускать грехи, совершать евхаристию, все вы священники Бога Вышнего. Все священники должны искренне любить друг друга, жить в послушании и дружно со своими иерархами. Святитель Игнатий Антиохийский говорит: «Священники со епископами должны быть как струны в лире, играя созвучную мелодию во славу Божию».

Русский пастырь №27/1997 г