«По плодам их узнаете их», — сказал Господь, и мы можем легко увидеть, кем были первые еретики, поклонявшиеся имени, на протяжении всей их ранней истории.

Александр Ксаверьевич Булатович

В 1907 году русский афонский схимонах Иларион издал книгу об Иисусовой молитве «На горах Кавказа». Эта книга сначала была хорошо принята и прошла духовную цензуру, но позднее его утверждение, что имя Божие есть Бог, точнее, что Имя Божие, произносимое в Иисусовой молитве, не только свято и исполнено благодати Божией, но свято само по себе, будучи Самим Богом, вызвало критику. Хотя и Греческая, и Русская Церкви осудили ересь, имябожники восстали и изгнали своих православных настоятелей и духовных лидеров.

Лидерами ереси на Афоне были иеромонах Антоний (Булатович) и архимандрит Давид из русского Андреевского скита. Булатович был сыном богатого землевладельца левых политических взглядов… В 1905 году, во время русско-японской войны, Булатович командовал эскадроном и по какой-то причине приказал своим людям атаковать русский батальон. 2000 человек были убиты или ранены. За это он был лишен офицерского звания. Согласно закону, он должен был быть расстрелян. Но он был избавлен от этой участи на том основании, что был сумасшедшим. Он был отправлен к Св. Иоанну Кронштадтскому, чтобы святой помолился за него и привел его к покаянию. Святой Иоанн благословил его стать монахом, и в 1906 году он был пострижен в Никифорово подворье в Санкт-Петербурге. В 1910 году он отправился на Афон и был принят в Андреевский скит. Святой Иоанн благословил его причащаться каждую неделю, но на Афоне монахам не разрешалось причащаться чаще, чем раз в две недели. Он начал требовать, чтобы он причащался каждый день. Поэтому настоятель возвел его в сан иеромонаха, в котором он мог причащаться на каждой литургии. В 1911 году он был рукоположен и сразу же отправился в Абиссинию (Эфиопию прим.ред.), где у него было несколько знакомых, также он взял с собой двух монахов с Афона. Прибыв туда, он решил открыть монастырь без благословения и потребовал, чтобы Афон послал 50 монахов в Абиссинию, чтобы построить там монастырь. Но никто не захотел присоединиться к нему, и два монаха, которые были с ним, вернулись на Афон. В 1912 году он вернулся на Афон и стал лидером имябожников, поддержавших брошюру Илариона. Он собрал группу молодых послушников и поднял восстание. Он избил настоятеля, выгнал старейшин и захватил скит. Монах Климент свидетельствует, что Булатович и его сторонники даже топтали ногами своих оппонентов.

Другой лидер группы, архимандрит Давид, открыто заявил на собрании монахов, что архимандрит Иероним, настоятель скита, “отрекся от Бога”. Иероним ответил, что он не признает учения Булатовича, но ни в коем случае не отрекается от Господа Иисуса Христа и верит, что Христос — истинный Бог и что Его имя свято, грозно, достойно почитания, но не сам Бог.

“Но я, — сказал отец Давид, — исповедую, что имя Иисуса — это Сам Бог в Его сущности и со всеми Его атрибутами”.

“Кого вы представляете, когда встречаете имя Иисуса в Божественных Писаниях, сына Навина или сына Сираха?” — спросил архимандрит Иероним.

“Тогда, конечно, это не Бог”.

“Так о чем вы спорите?”

Тогда архимандрит Давид вышел из церкви и крикнул: “Братья, бегите! Наш настоятель — масон. Он отрекся от Иисуса перед всем собранием…”

Наконец, в 1913 году, после того как все попытки мирного убеждения потерпели неудачу, царь разрешил отправить на Афон военный корабль. Мятежных монахов перевезли в Одессу, а затем отправили в разные места ссылки (например, в Новый Афон).

Первым, кто выступил против этого учения, был афонский монах, старец Каллиник Исихаст, который, как известно, сказал об имябожниках, что “они отказались от головы и поклоняются шляпе”. Царь наградил его медалью.

Что касается России, то монашеское мнение вскоре разделилось между теми, кто, подобно монахам Киево-Печерской лавры, одобрял книгу и ее тезис о поклонении имени (имябожие по-русски), и теми, кто, подобно монахам Почаевской лавры и Оптиной пустыни, отвергал ее. Однако, как пишет Губанов, “неграмотный Г.Е. Распутин заступился за еретиков-имябожников и даже пытался подстрекнуть императрицу напасть на борцов с ересью имяпреклонения”.

В 1914 году ведущие имябожники, в том числе иеросхимонах Антоний (Булатович), автор “Апологии веры во имя Божие и во имя Иисуса» (1913), были оправданы Московским епархиальным судом, который заявил: «…Синодальная канцелярия установила, что в исповеданиях веры в Бога и в Имя Бога, исходящее от названных монахов, в словах: «Я повторяю, что, называя Имя Бога и Имя Иисуса Самим Богом, я отвергаю как почитание Имени Бога, так и Его Сущности, и почитание Имя Божия отдельно от Самого Бога как некоего особого Божества, а также любое обожествление самих букв и звуков и любые случайные мысли о Боге». Далее содержится информация, позволяющая нам сделать вывод, что нет никаких оснований для ухода из Православной Церкви из-за учения об именах Божиих” (указ № 1443 от 8 мая 1914 года)».

Конечно, этот указ не представлял собой “оправдание” имябожия, особенно с учетом того факта, что в тот же день Канцелярия, возглавляемая митрополитом Макарием, подтвердила, что имябожие было ересью: «более того, отвергая “любое обожествление самих букв и звуков и любые случайные мысли о Боге”». Булатович был вынужден также отказаться от своих слов в Апологии: “Каждое мысленное представление именованного свойства Бога есть Имя Бога [и поэтому, по мнению имябожников, Сам Бог ]”, “созерцание Его имени есть Сам Бог”, “сознательное именование Бога есть Сам Бог”, “Каждая идея о Боге есть Сам Бог”, “мы называем саму идею Бога – Богом”.

К сожалению, покаяние имябожников оказалось вымышленным. Булатович скрывал свою ересь за двусмысленными словами и фразами. Так, 18 мая 1914 года в письме митрополиту Макарию Булатович поблагодарил его за “оправдание” и благородно соизволил заявить, что теперь он готов вернуться в общение с Православной церковью (!). И он добавил: “Относительно Имени Божия и Имени Иисуса Христа мы, в соответствии с учением Святых Отцов, исповедовали и исповедуем Божественность и Божественную Силу Имени Господня, но мы не возводим это учение до уровня догмы, ибо это еще не было сформулировано и догматизировано на Соборах, но мы ожидаем, что на предстоящем Соборе это будет сформулировано и догматизировано. Поэтому мы, в соответствии с учением Святых Отцов, словами приснопамятного отца Иоанна Кронштадтского говорили и говорим, что Имя Божие — это Сам Бог, а Имя Господа Иисуса — это сам Господь Иисус Христос, понимая это не в смысле обожения о сотворенном имени, но понимая его духовно, в смысле нераздельности богооткровенной Истины, Которая является Действием Божественности”. Эти слова Булатовича показывают, что он не был искренен в своей подписи под признанием, но обманул митрополита Макария (который, вероятно, находился под давлением обер-прокурора Саблера, который, в свою очередь, находился под давлением ревностного имябожника Григория Распутина). “Смешивая истину с неправдой” (Римлянам 1.18), Булатович смешал православие с ересью. Таким образом, православие признает, что в имени Иисуса есть “Божественная сила”, но не признает, что это “Божественность”. Опять же, православие признает, что в молитве имя Божие действительно неотделимо от Бога, но оно не путает их, как это делает Булатович. Ибо, хотя тень неотделима от тела, которое ее отбрасывает, это не значит, что тень — это тело. Наконец, “догма” Булатовича до сих пор не “сформулирована и догматизирована на соборе”, потому что это не догма, а ересь!

Священный Синод Русской Православной Церкви признал, что Булатович и его товарищи на самом деле не раскаялись, поэтому они отменили постановление Московской синодальной канцелярии и подтвердили приговоры в отношении имябожников (указ № 4136 от 10-24 мая 1914 года), подтверждение чего было вновь подтверждено указом № 2670 от 10 марта 1916 года. “В этом постановлении Святейшего Синода, — писал будущий священномученик епископ Василий (Зеленцов), — мы находим подтверждение основного правила, согласно которому имябожники должны быть приняты в церковное общение и допущены к таинствам Церкви только при неизменном условии, что они отвергнут лжеучение имябожия и засвидетельствовуют об их верности догматам и учению Церкви и об их послушании церковной власти”.

Хотя вопрос об имябожии был включен в повестку дня Собора 1917-18 годов и была сформирована подкомиссия по его изучению под руководством архиепископа Полтавского Феофана и о. Сергия Булгакова, подкомиссия не успела завершить свою работу до того, как Собор был распущен большевиками. Однако 8/21 октября 1918 года Патриарх Тихон и Святейший Синод заявили: “Святейший Синод не меняет своего прежнего суждения о самой ошибке [имябожия]… и никоим образом не изменяет своего общего правила, согласно которому имябожники, как осужденные церковными властями, могут быть приняты в церковное общение… только после того, как они отрекутся от имяпреклонения и заявят о своем подчинении Святой Церкви… Ходатайство иеросхимонаха Антония о разрешении ему служить должно быть признано недостойным удовлетворения до тех пор, пока он продолжает не подчиняться церковной власти и распространять свои размышления, которые были осуждены церковной иерархией, как наносящие вред Церкви”.

После этого решения ведущий имябожник Антоний Булатович во второй раз разорвал общение с Русской церковью и вскоре после этого был убит грабителями. Достойный бесславный конец для того, кто обесчестил Бога, исказив истинное учение о Его славном имени.